10 марта (по другим данным, 5 июля) 1415 года в семье Василия Первого Дмитриевича родился сын, крещенный под именем Василий. Он был младшим из пяти сыновей великого князя Московского и его супруги Софьи Витовтовны. Трое его старших братьев умерли в раннем детстве, а скоропостижная смерть четвертого в 1417 году сделала малолетнего Василия единственным наследником московского престола. Его отец умер, когда Василию не исполнилось еще и десяти лет, поэтому в первые годы княжения у власти находились его ближайшие родственники: мать, великая княгиня Софья, его дядья Андрей и Петр, огромным влиянием обладал митрополит Фотий, а гарантом безопасности молодого князя был могущественный дед Василия великий князь Литовский Витовт. Василий Васильевич жил в постоянном страхе лишиться великокняжеского престола: такая вероятность была очень высока, так как во главе оппозиции молодому князю стоял второй сын Дмитрия Донского, князь Юрий Звенигородский и Галицкий. Противостояние между Василием Вторым и Юрием Дмитриевичем, а затем и с сыновьями последнего, Василием Косым и Дмитрием Шемякой, получило в литературе название Феодальная война (1425 - 1453 г.г.). Согласно летописным известиям, поводом к этому многолетнему противостоянию стал, в сущности, малозначительный эпизод, имевший место на пиру в честь свадьбы Василия Васильевича и Марии Ярославны Серпуховской в 1433 году. Мать жениха Софья Витовтовна, заприметив золотой пояс Дмитрия Донского на Василии Юрьевиче (будущем Василии Косом), в гневе сорвала его. Гость с братом поспешно уехали к отцу готовить поход на Москву. Как гласит легенда, Дмитрий Донской получил этот пояс в качестве приданного жены, позднее тысяцкий Василий подменил его и передал оригинал сыну Микуле, а тот в свою очередь отдал его И.Д. Всеволжскому, который и преподнес его Василию Юрьевичу (Косому), обручившемуся на тот момент с внучкой Всеволжского.

Как известно, в результате кровопролитного и долгого противостояния Василий Второй сохранил за собой московский престол, несмотря на то, что после ослепления в Троицком монастыре в 1446 году он с трудом мог выполнять княжеские обязанности. Напротив, после того как Василий перестал принимать активное участие в руководстве дружиной, она стала одерживать победы, и в 1450 году последний противник Василия был разбит и бежал в Новгород.

После устранения оставшихся претендентов на великокняжеский престол Василий Второй занялся возвращением утраченных земель. Во многом его действия после смерти дмитрия Шемяки более походили на мщение всем, кто так или иначе выступал против него, чем на обдуманную политику "собирания земель".
Первой его жертвой стал князь Иван Андреевич Можайский. Летом 1454 года Василий пошел походом на Можайское удельное княжество, стремясь, по всей видимости, наказать удельного князя за то, что тот несколько раз переходил от него к его врагам и обратно (до поры до времени Василий Второй терпеливо переносил метания и постоянные измены двоюродного брата, но после смерти Шемяки решил припомнить тому все), хотя формально Ивана обвинили в том, что он не явился на зов великого князя, когда тот шел на татар. Можайск был взят, но князь с женой и детьми успел бежать и через некоторое время объявился в Литве. Тем не менее помочь своему уделу он уже не мог: можайские земли были присоединены к Москве. В Литве же Иван Андреевич получил города Чернигов, Стародуб-Черниговский, Гомель и Любеч, которыми и правил вплоть до своей смерти после 1471 года.

Спустя два года расправа настигла и шурина московского князя - брата его жены удельного князя Василия Ярославовича Серпуховского и Боровского, которого в 1456 году обвинили в измене, схватили в Угличе и вместе с детьми посадили в вологодскую тюрьму, где князь и умер в 1472 году, после чего его владения окончательно отошли Москве. Фактически же Серпуховское княжество перестало существовать с 1456 года, поэтому в духовной 1461 - 1462 г.г. Василий Темный завещал своему первенцу и главному наследнику Ивану Третьему Боровск, а следующему по старшенству сыну Юрию - Серпухов. Из всех уделов в Московском княжестве остался один - Верейский.

Но с ростом великокняжеских земель Василий столкнулся с новой проблемой. Оставляя во всех завоеванных землях своих наместников, он не позаботился усилить московский аппарат управления. В результате наместники великого князя стали фактически удельными князьями.

Сокрушив всех противников в московских землях, Василий Темный собрался походом на Новгород Великий. Кроме того, что Новгород в свое время дал убежище Дмитрию Шемяке, человеку, по приказу которого Василий был ослеплен, город являлся сильным экономическим соперником Москвы. К тому же Новгород имел тесные связи с Великим княжеством Литовским и мог ожидать оттуда помощи. 19 января 1456 года Василий со своими воеводами покинул Москву. Новгородцы пытались уговорить великого князя Московского отменить поход, но все их попытки провалились.
В начале похода войска Василия напали на город Русу. Награбив там множество всякого добра, его воеводы И.В. Стрига и Ф.В. Басенок попытались сразиться с подошедшим новгородским войском, и, несмотря на первоначальную неудачу, московская рать сумела одолеть новгородцев. Новгород Великий был вынужден согласиться с условиями московского князя и заключить мир, обязавшись при этом все свои документы заверять великокняжеской печатью, а в остальном Новгород сохранил свое независимое положение.

Василий Темный и его окружение не ограничились победой над Новгородом и стали все активнее захватывать земли русских князей, подчас не обращая внимания на то, были ли эти князья врагами или верными союзниками. После смерти рязанского князя весной 1456 года Василий Второй Темный направил в стольный город этого княжества своих наместников, а восьмилетнего рязанского княжича забрал  в Москву.

Из всез потенциальных противников московского князя непобежденной оставалась одна Вятка. И именно на нее пришелся следующий удар. Первый поход 1458 года окончился неудачей, и на следующий год был организован новый. Но окончательно покорить Вятку удалось только наследнику Василия Второго Ивану Третьему Великому. Также Василий Темный не сумел добиться полного и окончательного подчинения Пскова и Новгорода. Эти проблемы он оставил среди прочих "в наследство" своему сыну (что не мешало многим его современникам видеть в великом князе правителя, которому было под силу восстановить единство земель вокруг Москвы).

В 1462 году московский князь разболелся "сухотной болезнью" и велел пользовать себя обыкновенным тогда при той болезни лекарством: зажигать на разных частях тела трут по нескольку раз, однако врачевание не помогло. Больному сделалось очень плохо, и 27 марта, в субботу на четвертой неделе Великого поста, великий князь Василий Второй Васильевич Темный скончался. Один из летописцев оставил такое свидетельство: "Было же тогда в граде Москве весьма великое рыдание, плакали же князья и вельможи, старики и юноши, богатые и убогие".

Завершалось его княжение так же кроваво, как в основном и проходило, - казнью сторонников освобождения Василия Ярославовича Серпуховского. Зимой дети боярские и иные дворяне целовали "крест меж себя", чтобы "хитростью" освободить ("выняти") серпуховского князя с Углича "ис поимания". Узнав об этом на Федоровй неделе (1 - 7 марта) 1462 года, Василий Второй повелел заговорщиков "бити кнутьем и сечи руки и ноги, и носы резати, и кон(ь)ми волочити по всему граду и по всем торгом, а иным главы отсекати". Казни произвели на москвичей тяжелое впечатление и сами по себе, и потому, что производились в Великий пост. Страшные казни были предвестниками того, что принесет с собой образование единого государства тем, кто не хотел мириться с этим фактом или вызывал чем-либо другим неудовольствие державного правителя.

В наследство своему старшему сыну Василий Второй оставил треть в Москве, а также 16 городов: Владимир, Переяславль, Кострому, Галич, Соль, Устюг, Вятскую землю (за которую еще нужно было повоевать), Суздаль, Нижний Новгород, Муром, Великую Соль, Юрьев-Польской, Боровск, Суходол, Калугу и Алексин. В списке городов, завещанных сыновьям Василия, четко прослеживаются итоги борьбы за единовластие в Северно-Восточной Руси 1420 - 1450 г.г. Великий князь отныне становился господином не только земель, "по старине" принадлежавших его семье, владельцем "промыслов", добытых в упорной борьбе его отцом, но и самого великого княжения с городами, относившимися к великому княжению. Ему переходили столицы бывших уделов Юрия Дмитриевича и Дмитрия Шемяки, удельная столица Василия Ярославовича, часть земель Ивана Андреевича, а также Нижегородско-Суздальское княжество. Умирая, Василий Второй оставлял целую систему новых уделов: на смену "гнезду Калиты" пришла семья Василия Васильевича. Степень зависимости новых удельных князей от великого князя, несмотря на силу традиции, была на порядок больше.

Тем не менее Василия Второго врядли можно назвать талантливым князем. На фоне галицких князей он не отличался сколь-нибудь заметными способностями, постоянно находился в тени близких людей или приближенных, а когда оставался без поддержки советников, мгновенно проигрывал все, что можно было проиграть.
То, что после ослепления действия великокняжеского двора стали более успешными, дает возможность предполагать, что вмешательство Василия скорее было пагубно для дела, чем полезно, а также, что удержал он великое княжение лишь потому, что такой слабый и несамостоятельный государь был выгоден служилым людям и боярам. Василий не был "объединителем земель русских", он действовал из соображений мести и ликвидации очевидных угроз собственному правлению и никогда не исходил из логики формирования единого сильного государства, способного противостоять Орде. Василий о подобном даже не помышлял, ведь при помощи Орды он сумел удержать власть в своих руках. Уничтожив почти все "гнездо Калиты" и устроив массовые казни своих противников, он вписал свое имя в историю России.

Флорентийская уния и начало независимости русской церкви от константинопольского патриархата.

Десятилетиями византийцы вели переговоры о заключении церковной унии, призванной объединить христианский мир. И во второй четверти 15 века эпохальное событие должно было состояться.
Собор, объявленный позднее Вселенским, открылся в Ферраре (1438 - 1439 г.г.), затем его перенесли во Флоренцию (1439 - 1442 г.г.), а позже - в Рим (1443 - 1445 г.г.). На соборе встретились наиболее авторитетные иерархи и богословы Востока и Запада, также присутствовал византийский император Иоанн Восьмой Палеолог (1392 - 1448 г.г., император в 1425 - 1448 г.г.). Русскую делегацию возглавлял митрополит (грек по происхождению) Исидор, утвержденный на кафедре константинопольским патриархом в 1437 году. Весной того же года владыка прибыл на Русь, где провел меньше полугода, и отбыл с сопровождающими (около 100 человек, включая киевского посла Фому и суздальского епископа Аврамия) в Италию.
На соборе подробно рассматривались разногласия между Западной (римско-католической) и Восточными (православными) церквами, особенно пристальному вниманию подверглись добавление, сделанное Римской церковью и Символ Веры, и иные догматические вопросы (о чистилище, главенстве папы Римского во вселенской церкви, совершении таинства евхаристии). В ходе собора восточные иерархи, тщательно ознакомившись с учением Римской церкви, пришли к выводу, что оно православно (стоит отметить, что Иоанн Восьмой Палеолог, на два года оставивший империю и проведший это время в Италии, запретил византийским епископам покидать собор до принятия компромиссного решения).
Отпуская митрополита на собор, московский князь и его окружение отчего-то надеялись, что православие возьмет верх над латинством. Исидор, очевидно, эти иллюзии поддерживал. Как бы то ни было, в прениях он ни разу не участвовал, зато вызвался составить текст соглашения об унии, подписанный в июле 1439 года. Помимо унии с Греческой церковью, были подписаны буллы об униях с Армянской церковью (1439), Яковитской церковью (1441), в Риме были подписаны буллы об униях с сирийцами Месопотамии, халдеями, маронитами Кипра. Собор закончил работу 29 июля 1445 года. С согласия восточных епископов константинопольский патриарх провозгласил собор канонически состоявшимся и объявил, что те, кто не подчинятся его решениям, будут отлучены от церкви.
Исидор был возведен папой Евгением Четвертым в сан кардинала и назначен в Литву, на Русь и русские земли Польши. Надеясь на помощь литовских великих князей в деле распространения униатства, он пробыл в их землях год, однако, занятые междоусобными войнами, они прохладно отнеслись к унии, более того, поддержали нового папу Феликса Пятого, избранного противниками Евгения Четвертого в ноябре 1439 года в Базеле.
В марте 1441 года митрополит прибыл в Москву, на полгода его опередили русские послы, поспешившие возложить всю ответственность за унию на митрополита. 19 марта 1441 года Исидор торжественно въехал в Москву, в Кремль, где в Успенском соборе отслужил молебен за великого князя, произнеся вместо имени патриарха Константинопольского имя папы Евгения Четвертого. Вслед за этим были зачитаны грамоты Флорентийского собора о соединении церквей. Хотя службу не прерывали, участь митрополита всем присутствовавшим казалась незавидной: три дня его склоняли отказаться от унии, а на четвертый арестовали и заключили в Чудов монастырь. Собор русских епископов осудил униатов и призвал Исидора покаяться. Митрополит тем не менее остался непреклонен. Просидев в Чудове монастыре полгода, он, видимо с ведома великого князя, бежал в Тверь, а оттуда в Литву. Перенести митрополичью резиденцию из Москвы в Киев он не сумел, так как идеи униатства не поддержали литовские князья, и вскоре отбыл в Рим.
Во главе Русской церкви Василий Второй в 1448 году поставил верного Иону. С этого года Русская православная церковь повела отсчет своей автокефалии (фактической независимости от константинопольского патриархата), де-юре оформленной лишь в 1589 году (с утверждения патриаршества).